Если набрать слово «Шерегеш» в поисковике, то мы узнаем следующее. Шерегеш — это фамилия братьев-охотников, которые сто лет назад обнаружили на юге Кемеровской области железную руду. Шерегеш — это поселок шахтеров, которые стали эту руду добывать. Наконец, Шерегеш — это огромный горнолыжный кластер, который вырос всего за пятнадцать лет и по посещаемости уже переплюнул сочинскую Красную Поляну. Никакой Олимпиады тут не было, никакими государственными миллиардами и не пахло.
— Чего это у тебя морда обгорела?
— Да зима, знаете ли.
Это был обычный любительский видеоролик. 16 апреля 2011 года. Температура воздуха +25, толщина снежного покрова около метра — да, здесь такое бывает. Герои видео — веселая компания из Новосибирска: бизнесмен Алексей Камерзанов, его приятель Вадим, его дочь Карина и две ее подруги — обе Татьяны. Три прекрасных девушки в купальниках под песню Шакиры Loca, Loca скользят вниз по склону, а суровые сибирские дядьки снимают их на видео — вот и весь сюжет ролика, который взорвал интернет. Через день — тысяча просмотров, через месяц — сто тысяч, а сегодня вместе со всеми кавер-версиями счет пошел уже на второй десяток миллионов.
После этого шального информационного выстрела курортом заинтересовались в Москве, Питере и дальнем зарубежье. Видео показали на всех федеральных телеканалах, английский таблоид Daily Mail посвятил ему целый разворот, американские блогеры бились в истерике: «Проклятое НАТО! Проклятый Пентагон! Зачем вы врали нам все эти годы, что мы победили в холодной войне?!» Даже премьер Дмитрий Медведев приехал в Шерегеш с официальным визитом, впал в состояние аффекта и тут же распорядился передать прилегающие территории из федеральной собственности в муниципальную — чтобы не мешать дальнейшему развитию.
КАК ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ
Кузбасс — это 60 процентов российского угля, 14 процентов стали и проката, а Шерегеш — одно из трех месторождений, где для местных металлургических гигантов добывается руда. В советское время отношения местных шахтеров с внешним миром строились по принципу: ваше дело — сталь и уголь, все остальное Родина берет на себя. Горнолыжный курорт? Да сюда даже дороги асфальтовой не было. Двадцать лет назад замышлять в Шерегеше альпийский туризм — все равно что развивать пляжный отдых на Белом море. Именно поэтому никто ничего и не замышлял. Курорт появился в результате цепочки недоразумений.
— Все началось с Валентина Мельникова. Был у нас проходчик такой, он из Нижнего Тагила сюда приехал, горнолыжным спортом увлекался, перворазрядник. Делать после смены нечего, вот он и стал с террикона кататься. Оденет лыжи, вытопчет склон, и вперед. Наверх своим ходом поднимается.
Пришел он однажды с единомышленниками к директору рудника Гарри Генриховичу Монингеру и убедил его в том, что кататься на лыжах с терриконов все-таки некошерно. Кругом вон какие горы, а у нас в поселке ни одного подъемника.
В 1978 году после той встречи у Минингера в Шерегеше появился первый подъемник, — вспоминает Артур. — Вон на том пригорке. Обычный трос с веревочками, за которые мы хватались. Катались на обычных беговых, потом стали появляться горные лыжи из Югославии марки «Елан».
НА ПРАВАХ РЕКЛАМЫ
Рекорды скорости в Шерегеше бьются легко. Даже для человека, который уже изутюжил Альпы, Балканы и Кавказ, местный снег — это открытие. Первое ощущение — как будто пересел с жигулей на ауди или с писюка на мак. Низкая влажность воздуха делает скольжение мягким и стремительным, я с непривычки даже пару раз упал. Кроме того, сухой снег не так быстро скатывается в бугры, даже при большом скоплении народа трасса остается ровной до самого вечера. А если вы чайник и больше падаете, чем катаетесь, то к вечеру вас ждет еще один сюрприз: вам решительно нечего сушить. Сухой снег — как с гуся вода.
Шерегешский пухляк настолько уникален, что даже не годится для профессиональных спортсменов. К хорошему быстро привыкаешь — а ведь рекорды потом придется ставить в совсем других условиях.
— У нас тут есть неподалеку гора Туманная, мы ее специально выделили для профессионалов, — говорит глава Таштагольского района Владимир Макута. — Поставили там целую батарею из снежных пушек.
— Чтобы снег портили?
— Ну да, чтобы снег портили. А что делать!
ЖИТЬ ЗАХОЧЕШЬ -НЕ ТАК РАСКОРЯЧИШЬСЯ
Марину сократили с шахты по причине наступления «величайшей геополитической катастрофы». Следующее, перестроечное поколение шерегешских инвесторов — это люди, которые пошли в гору, потому что им некуда было больше идти.
— Два подъемника, которые остались еще от Спартакиады, двухэтажная бытовка — вот и весь курорт, — вспоминает Марина. — Но в какой-то момент сюда по старой советской привычке стали приезжать на выходные туристы из Новокузнецка, Кемерова, Новосибирска. Это ж все традиционные места походов для сибирской интеллигенции, целые поколения из того же Академгородка местные тропы протаптывали. Гляжу, они ходят и глазами рыскают — чего бы такого купить. А купить нечего. Ну, я взяла ящик деревянный и стала здесь торговать всем, что под руку попадалось. Мед, кедровые орешки, сердечки какие-то из заячьего меха, деревянные тарелочки. У меня такая особенность характера: когда положение безнадежно, с перепугу начинаю наступать по всем фронтам. Смотрю — есть спрос, даже конкуренты появились. Поехала в Большую Суету, у меня там дядька охотник, мы с ним всем медвежьим шкурам когти поотрывали, зубы выдрали, амулетов понаделали. Потом в ход пошли зайцы, рыси, лисы. Однажды сделала себе сумочку из медвежьей лапы — мимо идет туристочка: «Ой, продайте, а то у меня телефончик мерзнет». А сестра моя вообще гений. Пришла на звероферму и говорит: «Вы ведь тут хвосты от песцов выкидываете?» — «Выкидываем». — «А давайте я их буду у вас оптом скупать?» — «Давайте». Теперь песцовый хвост здесь самый ходовой сувенир. Лыжницы пристегивают его к шапкам. Им нравится, когда они с горы летят, а он сзади развевается. Кто бы мог подумать!
Местная сувенирка стала постепенно оформляться в целую индустрию. Загнивающие художники вдруг вспомнили, что они художники, а вымирающие шорцы вдруг осознали, что они шорцы. Завалили торговцев дарами тайги: рыба, охотничьи трофеи, травы, мед, варенья. Шерегеш теперь — одно из немногих мест на планете, где практически вся сувенирка местная, китайский ширпотреб не востребован.
А в торговых рядах конкуренция такая, что все женщины побросали курить:
— Раньше вон там, за углом, дым коромыслом стоял, — смеется Марина. — А теперь только одна курящая осталась. Самая бескорыстная.
— Почему?
— Да потому что один перекур — два-три упущенных покупателя. Слишком дорогое удовольствие.
Местные гостиницы с женскими именами — это наследие конца девяностых. Сибирский ватник к тому времени пошел состоятельный, нагулял вес и ликвидность. Многие выходцы из металлургии и угледобычи дотянулись до премьер-лиги российского бизнеса. Щеголяние по зарубежным курортам быстро надоело, захотелось чего-нибудь своего. Но мотивация их инвестиций на тот момент была все-таки сугубо жлобской: домик на Руб-левке уже есть, домик на Кипре тоже имеется, неплохо бы теперь и на малой родине чего-нибудь состряпать. Местные отели тех времен легко опознать даже по интерьеру. Один из местных предпринимателей в разговоре со мной назвал его так: день открытых дверей на даче олигарха.
— А дальше сильное воздействие на развитие курорта оказал, как бы это помягче выразиться, неблагополучный социальный климат, — смеется Юрий Сухарев, один из крупнейших в Шерегеше организаторов снегоходных туров.
Все это новоявленное имущество — дачи, гостиницы, снегоходы, ратраки — нужно было кому-то обслуживать или хотя бы стеречь, объясняет Сухарев. У самих хозяев не было ни времени, ни сил.
В результате пришлось все-таки напрячься и подумать о развитии. Кто-то притащил сюда из больших городов своих преданных управляющих-надсмотрщиков, а кто-то пошел по более рациональному пути: стал оформлять самые уязвимые участки местной собственности в самостоятельные бизнес-ячейки и сдавать их в субаренду местному среднему бизнесу. Сначала гараж со снегоходами, потом ресторанчик при отеле, а потом и сам отель.
И ГДЕ ТУТ ПУТИН?
Хаотичное развитие снизу — это то, чем Шерегеш принципиально отличается от той же Красной Поляны, которая развивалась в результате высадки десанта инопланетян из Москвы. Государево око заинтересовалось местной движухой лишь в конце девяностых, и то лишь на областном уровне.
— Одно из первых совещаний Амана Тулеева в этой должности было именно по Шерегешу, — рассказывает глава Таштагольского района Владимир Макута. — Наверное, со стороны это выглядело как чиновничья причуда. Тогда эти места посещало всего лишь четыре тысячи туристов в год. Если бы в тот момент кто-нибудь потребовал, чтобы через пятнадцать лет тут было 58 гостиниц, 18 современных подъемников и больше миллиона туристов за сезон, его бы сочли ненормальным. Где государство возьмет столько денег? Но мы с самого начала исходили из того, что главный ресурс власти — это не финансы, а организационные усилия.
— Ну, еще мы автомобильную дорогу построили, — продолжает гнуть свою линию Владимир Макута. — Теперь от аэропорта Новокузнецка можно за два-три часа доехать. Освещение провели, газ, канализацию, мощностей по электричеству добавили. Установили некоторые налоговые льготы. Открыли в 2000 году первый кресельный подъемник. Вот, собственно, и все.
Но все-таки главный стимул развития по-русски — это не деньги, а понты. И шерегешский опыт это лишний раз доказывает. Аргумент «а чем я хуже?!» действует лучше, чем «а что я на этом поимею?!» Введение в строй государственного современного подъемника спровоцировало массовое строительство подъемников частных.
РЕКОРД ГИННЕСА
Костя и его скромный компаньон, который предпочел остаться неизвестным, из Новосибирска, там у них ресторанный бизнес. Приехали как-то раз в Геш (так теперь его называют по всей Сибири), увидели, что тут нет убойного апре-ски и не занята ниша сверхдешевого проживания. В итоге появилась «Грелка», при ней — хостел по 400 рублей за кровать. А главное — Кошкин и компания стали организаторами ежегодного бикини-спуска, историю которого в начале этого репортажа мы прервали на самом интересном месте.
— Самый массовый в истории человечества бикини-спуск таки состоялся в 2013 году, — продолжает Константин. — Я потом насчитал на видео 807 участников, — подхватывает рассказ автор ролика «Ооочень жаркий день в Шерегеше» Алексей Камерзанов. — Но заявка была подана на пятьсот человек, поэтому засчитали только пятьсот.
Напоследок — предупреждение от местной администрации жителям европейской части России. Ни в коем случае не приезжайте в Шерегеш в праздничные дни. Даже если вы Сюткин. Курорт не справляется с наплывом туристов, на подъемник большие очереди.
А совсем напоследок — напоминание от Книги рекордов Гиннесса. Купальные костюмы — это именно купальные костюмы. Мужики в семейных трусах и тетки в кружевном нижнем белье не засчитываются. Потому что причина первая — это девушки в красивых купальниках.
Источник: http://expert.ru/russian_reporter/2015/07/gora-rodila/
Свежие комментарии