начало данного фэнтези здесь:
http://chagnavstretchy.mirtesen.ru/blog/43406371562/Pyatnits...
http://chagnavstretchy.mirtesen.ru/blog/43857488216/Odnazhdy...
http://chagnavstretchy.mirtesen.ru/blog/43890513916/Pyatnits....
Свет осторожно проникал сквозь сомкнутые ресницы и никак не регулировал общее направление мыслей в ещё не проснувшихся мозгах. Они текли неторопливо, словно никогда ничего и нигде не случалось достойного внимания.
Стоп. Ворона. Морда. Красавица с синими глазами. Это было или этого не было вообще?
Виктор внезапно открыл глаза и рывком проснулся. Попытался опять же рывком встать, но неожиданно ударился лбом о какую-то невидимую упругую преграду. Вот только после этого он окончательно пришёл в себя, вспомнил армейскую науку и стал осматриваться на местности, дабы оценить окружающую обстановку.
В своём скромном неглиже, то есть попросту в одних трусах, он возлежал в шикарном хрустальном гробу. Об его красивую крышку он как раз и треснулся. Гроб тихонечко издавал хрустальный звон, и атмосфера внутри него была самая благоприятная, в том смысле, что дышалось легко, потому что воздух был свежий и пах настоящей сосновой смолой. Виктор скосил глаза вбок, всматриваясь наружу сквозь прозрачные бока своего хрустального вместилища.
Вокруг него простирались настоящие царские покои. Красоты такой, что смело можно сказать - верхушка деревянного зодчества. Стены были сработаны из золотистых толстых брёвен, вверху они заканчивались светлыми панелями, украшенными затейливыми лиственными узорами, потолок подпирали мощные деревянные колонны, опять же со всех сторон представляющие собой несомненный интерес у любителей прикладного искусства. Широкая деревянная лестница стремительно вилась куда-то наверх. У широкого окна стоял массивный дубовый стол, у которого стояли два резных кресла, весьма удобных на вид. А за окном виднелся осенний лес, ничем внешне не примечательный. Похоже, что наружу вела резная деревянная дверь, у которой одиноко стояла рыжая метла с длинной деревянной ручкой, тоже ничем не примечательная. И вокруг ни души. И только его роскошный гроб серебристо звенел, слегка покачиваясь на невидимых креплениях.
Виктор покрутил головой и стал смотреть в противоположную сторону. И тут раздался звук хлопнувшей двери. Виктор обернулся посмотреть, кто же вошёл. Но по-прежнему вокруг не было ни души, и даже рыжая метёлка, стоявшая у двери, куда-то исчезла. Кто-то же её взял?
Конечно, лежать было весьма комфортабельно, но Виктор просто вспотел от кучи вопросов и желания получить на них ответы. В связи с этим он вознамерился выбраться из своего ложа. Но, как оказалось, это оказалось совсем непросто. Гроб был запаян со всех сторон неизвестными умельцами и выглядел одинаково гладким со всех сторон. То есть нигде ни единой щёлочки и даже ни намёка на оные. Вообще было удивительно, как он, Виктор, в него попал и с какой целью был помещён сюда в одних трусах. Он опять покрутил головой и увидел свою одежду, аккуратной стопочкой лежащей на небольшом столике у самой стенки. Виктор покрутился, в надежде обнаружить хотя бы крохотное отверстие, хотя, что бы это ему дало? Но надо же было как-то выбираться отсюда и не лежать здесь с глупым выражением лица! Он попытался раскачать своё прозрачное телохранилище, но гроб предупредительно загудел и пошёл радужными полосками. Виктор перестал качаться и гроб тут же успокоился. Ишь ты, вроде как соображает, удивился Виктор. Может, с тобой и поговорить можно? – Эй, как там тебя…мне одежда нужна! – на всякий случай сказал он, не особенно надеясь на ответ. К его великой радости гроб издал вопросительный звук. - Одежда, говорю, нужна, - попробовал объяснить Виктор, - видишь – вон лежит. Понимаешь? - Гроб снова издал непонимающий звук. Перед Виктора неожиданно всплыла миска с какими-то шариками и раздался звук вопроса. Виктор отрицательно покачал головой и на всякий случай представил себе свою одёжку и себя на всякий случай в ней. В результате миска исчезла, а гроб одобрительно загудел и подъехал к столику с одеждой. Виктор уже начал привыкать к такому диалогу и сообразил, что надо представить себя стоящим безо всяких преград между собой и столиком. Гроб принял вертикальное положение и исчез, вернее, превратился в легкое сияние и улетучился… Вот спасибо.
Виктор быстро натянул на себя одежду, отметив про себя, что она была сухой и чистой, и принялся искать хоть какую-нибудь живую душу, дабы выведать у неё, где же он, собственно находится. Решив поискать кого-нибудь наверху, он легко преодолел первые десять ступенек лестницы. И…обнаружил себя снова в хрустальном гробу, который в одно мгновение перенёс его бренное тело в знакомую точку у стены. Виктор покряхтел и снова представил себя свободным. И снова гроб послушно исчез, оставив его в полном одиночестве. Тогда после некоторого размышления Виктор понял, что наверх ему, мягко говоря, не рекомендуется. И что гроб исполняет роль доброй и заботливой няньки, оберегая его и не пуская, куда не следует. Ну что ж, посмотрим, что там за дверью. Виктор подошёл к двери, взялся за ручку и вышел наружу, справедливо предполагая, что некто, взявший метёлку, будет где-то во дворе.
Но никакого двора не было. Он стоял посреди обычной лесной поляны, по краям которой росли кустики, дальше деревья. Только лёгкая тропинка, слегка припорошённая листьями, убегала из под его ног куда-то вглубь леса. Он обернулся. И остолбенел. Потому что позади тоже были кусты и деревья, но не было никакого дворца, дома или шалаша, откуда он только что имел честь шагнуть. И даже избушки на курьих ножках тоже никакой не было. Вокруг была тишина, какая бывает в лесу в конце осени. Вот тут он перестал что-либо понимать. Куда исчезло здание в котором он только что находился? Где покои, лестница, стол у окна, стенка, у которой караулил его симпатичный и дружелюбный гроб? Вопросов становилось всё больше, а никаких разумных ответов не было.
Тогда он решил просто пошёл по тропинке вперёд, и ничему не удивляться. Поскольку разнообразных и удивительных событий на его голову свалилось вполне достаточно.
И тут же удивился, потому что увидел, как навстречу ему, размашисто сметая листья с дорожки, движется знакомая рыжая метла. Она мела сама по себе, поскольку рядом с ней никого не наблюдалось. И Виктор мог поклясться, что она его тоже увидела. Потому что при его виде она перестала мести и прыгнула вбок от тропинки. Подпрыгнула, перевернулась да и вошла в землю ручкой, превратившись в хорошенький рыженький кустик, похожий на лошадиный хвост, каких неподалёку росло великое множество. И только разноцветная ленточка, связывавшая прутья воедино, выделял этот куст среди прочих.
Виктор не смог пройти мимо такого события. Не очень долго думая, он подошёл к кустику и одной левой попытался выдернуть ручку из земли. Но не тут-то было. Метла отчаянно сопротивлялась и не желала вылезать из своей норки. Тогда Виктор расставил ноги, ухватил куст у основания уже двумя руками, поднатужился, и… оказался сидящим верхом на метле, типа а ля бабушка Яга. Метла испуганно заржала, рванулась из-под Виктора, но он крепко держал её за хвост, о чем пожалел тут же, но поздно. Потому что соответственно вместе с ней устремился к небесам. Только задом наперёд.
Сказку про Конька-Горбунка он вспомнил сразу, как только оказался под небесами, а внизу оказалась земля с тёмными пятнами лесов, с квадратиками полей и затейливыми поворотами рек. И очень позавидовал Иванушке, потому как в подобном же положении тот скакал и резвился на прекрасной златогривой кобылице. И Иванушкиному заду досталось намного меньше, чем Викторову, потому что ему, Виктору, приходилось сжимать ногами не лошадиную спину, а жесткий деревянный черенок метлы, который ко всему изо всех сил старался его сбросить и брыкался под ним, как бешеный. Виктор с симпатией вспомнил паиньку гроб, который по сравнению с этой фурией был такой милашка. Ну, остепенить эту нахалку стало делом его чести. - Врешь, не уйдешь! – заорал он в диком азарте – и начал тянуть хвост метлы на себя. Метёлка от неожиданности замерла на секунду, а потом завертелась с неимоверной скоростью, сделала мёртвую петлю и превратилась вдруг в красавицу кобылицу, рыжую, как огонь и с не менее прекрасными хвостом и гривой, не хуже, чем у лошади в сказке Ершова. И вот тут то Виктор понял на своей шкуре, что означают бессмертные ершовские строки:
…Кобылица молодая, Очью бешено сверкая,
Змеем голову свила
И пустилась, как стрела.
Вьется кругом над полями,
Виснет пластью надо рвами,
Мчится скоком по горам,
Ходит дыбом по лесам,
Хочет силой аль обманом,
Лишь бы справиться с Иваном.
Но Иван и сам не прост -
Крепко держится за хвост…
И каково было Ивану-дураку, а в данном случае Виктору? Наверное, весьма некомфортно…
И когда кобылица пошла на очередной вираж, Виктора стало укачивать. С высоты полёта он вдруг увидел знакомый лес и знакомую поляну. А на поляне он вдруг увидел остроконечную крышу с высокой трубой и понял, что вот это и есть злополучный пропавший дворец, в деревянных покоях которого ему совсем недавно довелось очнуться. Странно, но с высоты птичьего полёта он был прекрасно виден.
- Ах, ты волчья сыть, дровяной мешок! – неожиданно подсунула ему память детства, - Стань передо мной, как лист перед травой!
В ответ на это норовистая кобылка резко переменила своё поведение, перекувыркнулась последний раз через саму себя и, снова превратившись в метлу, прямым ходом спикировала прямо в круглый туннель трубы крыши дворца. Виктор только успел заметить на короткое время, что путь пролегал через разноцветные радужные спирали, усыпанные сияющими звёздами, коим не было числа. Он зажмурился, ожидая падение и боль.
Когда он открыл глаза, то понял, что снова лежит в гостеприимном хрустальном гробу. У порога по стойке смирно стояла рыжая метла.
Дверь скрипнула, и в покои вошли настоящие Дед Мороз и Снегурочка.
----------------------------------------------------------------------------------
От автора: Граждане, вы хоть как-то прореагируйте, хоть поругайте на всякий случай, а то писать продолжение без обратной реакции как-то стрёмно...
Свежие комментарии