Нашествия Запада на Россию всегда терпят закономерный крах
Отправленный из России в Новоросию большой гуманитарный конвой стал очередным яблоком раздора между Москвой и западными столицами, в которых никак не могут допустить, чтобы в сценарий очередной глобальной конфронтации с Русским миром были вписаны нежелательные для его авторов коррективы.
Вот уже пять столетий подряд каждый новый век для России начинается практически одинаково — с очередного западного нашествия. При всем разнообразии исторических обстоятельств и непохожести внешних декораций глубинная суть всех этих серийных «дранг нах остенов» всегда одинакова: цивилизационная война Запада против России, католицизма — против православия, и в конечном счете — эгоистического, животного начала западного «гомо хабилис» против гуманистического по своей природе коллективизма восточного «гомо сапиенс». Агрессивная война с единственной целью — полного подчинения либо тотального уничтожения непокорных и непонятных Западу восточных славян. И не суть важно, кто именно возглавлял эти походы, — воспринявшая западный агрессивный дух окатоличенная Польша в начале XVII века, или олицетворявшая рафинированно-бездушную военную машину Запада Швеция в веке XVIII, или «корсиканское чудовище» Бонапарт на заре XIX-го, или германская агрессия, растянувшаяся с перерывами почти на полвека в XX, или, наконец, нынешняя попытка Америки «унасекомить» Россию… Все это были именно интегральные общезападные мероприятия, в которых решались задачи не столько отдельных стран, назначенных временными предводителями, сколько задачи общие и стратегические для всего этого «антимира» в его извечном «стремлении на восток».
И каждый раз такая агрессия ставила Россию в крайне сложное, смертельно опасное положение. Тому были и есть весьма основательные причины. Во-первых, обделенная природными ресурсами западная цивилизация изначально была вынуждена приобрести хищнический, грабительский характер и, как всякий хищный зверь, в первую очередь стремилась обзавестись наиболее эффективным и смертоносным оружием. Именно этот мотив лежит в основе периодически возникающего технологического превосходства Запада и его способности создавать мощный наступательный потенциал для агрессии по всем азимутам. Россия, у которой и земель, и природных богатств всегда было вдоволь, никогда не стремилась быть вооруженным до зубов хищником и поэтому, естественным образом, отставала от Старого Света в этом аспекте, фактически провоцируя его на очередное нападение. Кроме того, человеческие ресурсы Запада (даже сугубо европейского) и России всегда были несопоставимы и соотносились как один к четырем или даже один к пяти в пользу наших визави. При таком раскладе удивляться строгой цикличности паневропейских нашествий на Русь (в среднем один раз в сто лет, а порой и чаще) явно не приходится.
Но, пожалуй, самое удивительное все же в том, что Россия при таком явно проигрышном соотношении сил из раза в раз умудрялась не только успешно отражать нападения, но и одерживать блестящие, прямо скажем, всемирно-исторические победы.
Первая такая глобальная виктория русского мира датируется 1612 годом, когда казавшееся неотразимым польское вторжение, с энтузиазмом поддержанное многими европейскими дворами и даже увенчавшееся захватом Москвы с воцарением там польского ставленника, закончилось всенародным восстанием и изгнанием супостата из всех русских земель.
Еще через сто лет шведский король Карл XII, ставший на какое-то историческое мгновение властителем западных умов, увлек Европу в очередное нашествие на Русь. И тоже, казалось, был близок к полному успеху. Но русские проявили себя способными учениками и обратили усвоенный ими западный милитаризм против самого агрессора. Страна, вздыбленная Петром, продемонстрировала неожиданные для Европы прочное национальное единство и несокрушимую волю к победе.
Прошло еще сто лет — и новая попытка объединенной под скипетром Наполеона I Европы поквитаться со своим извечным врагом на востоке. Огромная армия «двунадесяти языков», колоссальной мощи военное вторжение, падение Москвы — казалось, что уж на этот раз Запад будет торжествовать окончательную победу. Тем более что все население России того времени едва превышало 40 миллионов человек, тогда как в Западной Европе насчитывалось минимум 150 миллионов… Однако «дубина народной войны» крушила врага с такой неодолимой силой, что уже через полтора года доблестный русский флаг развевался над Парижем, а французские рестораторы открыли для себя новое слово «бистро» и целую философию русской жизни, заключенную в нем. Россия в очередной раз показала, что в годину суровых испытаний, она забывает все свои сословные различия и даже классовые антагонизмы, становится единой нацией-воином, и уже нет тогда в ее походном строю ни офранцузившихся «их благородий», ни бесправных крепостных, а есть только несокрушимые солдаты Отечества, про которых великий Суворов сказал: «Мы русские! С нами Бог!»
Мировая война XX века (1914 — 1945 гг.) поначалу была для России нетипично провальной. Но даже в этой нетипичности просматривалась подтверждающая общее правило закономерность: русским для большой победы непременно нужна по-настоящему большая беда. Когда ее нет, то в стране начинаются разброд и шатание. В Первую мировую войну в августе 1914-го Россия вступила в составе мощной союзной коалиции, что резко отличало ситуацию от всех предыдущих. И хотя военная борьба и на этот раз выдалась изрядной, все же она не была такой критичной и судьбоносной, как в прежние века. Русские, исторически привыкшие к всеобщей тотальной мобилизации и своему гордому одиночеству перед лицом смертельно опасного западного врага, вдруг оказались в непривычно комфортной для себя ситуации наличия союзных фронтов и возможности стратегических передышек. Повинуясь своему отнюдь не педантичному национальному характеру, они не преминули расслабиться и довели свою страну до такого состояния, когда она вся полетела под откос. Частные обстоятельства — вроде действительно неважной дееспособности царского режима или коварных происков разного рода агентов влияния — были сугубо вторичными причинами той исторической катастрофы, которой в силу русской традиции никогда бы не случилось, окажись Россия по-настоящему на грани жизни и смерти.
Впрочем, такая пиковая ситуация не заставила себя долго ждать и материализовалась в 1941 году, когда возобновившаяся мировая война фактически объединила всю Европу против России, на этот раз — под эгидой Гитлера. Фактически против нас опять был весь Запад от Польши до США. Потому что наши номинальные главные западные союзники в так называемой «второй мировой войне» — Америка и Великобритания — три года терпеливо ждали, пока «европейская коалиция фюрера» растопчет восточных славян, прежде всего русских, в казематную пыль.
И вновь Россия, презрев все внутренние распри перед лицом смертельной угрозы, стала единым военным лагерем. А наши отцы, деды и прадеды, опять же в полном одиночестве и при жутко неравном соотношении промышленного и демографического потенциалов, вновь запрягли «птицу-тройку» русской истории и привычно занялись досконально знакомым делом — стали дубасить иноземного супостата от всей полноты славянской души, да так, что чертям в аду стало тошно. Именно потому, что ни на кого не надеялись, а вопрос вновь стоял о существовании отчего дома.
И вот — начало нового века, и на горизонте, как всегда в это время, уже погромыхивает и посверкивает грозовыми сполохами новый западный «дранг нах остен». И снова Россия в явном меньшинстве, если не в гордом одиночестве, а наши людские ресурсы как всегда почти впятеро меньше западных. И если не знать, что было в нашей истории раньше, то есть от чего загрустить. Чем сегодня и заняты многие «профессора», горестно подсчитывающие нерадостные для нас соотношения технологических, производственных, демографических и военных потенциалов. Но если все-таки помнить свою историю, то нельзя не прийти к очевидному выводу: нынешнее соотношение сил Россия — Запад ровно такое же (а по некоторым позициям даже значительно лучше), каким оно было в пору величайших побед нашего Отечества под руководством Минина и Пожарского, Петра Великого и Михаила Кутузова, Иосифа Сталина и Георгия Жукова. А это, согласитесь, отнюдь не повод для пессимизма.
Сегодня Россию вновь пытаются загнать в очередной «глухой угол истории», забывая о том, что именно в самом отчаянном положении она всегда становилась наиболее собранной, могучей и грозной для своих недругов, которые оставляли для нее единственно возможный и достойный выход из положения — полную победу и одоление неприятеля. Так было всегда, и нет никаких причин думать, что на этот раз будет как-то иначе… Не зря говорят: что русскому хорошо, то немцу смерть.
Свежие комментарии